Становление и тенденции современного российского рынка наркотиков

Интервью DrugStat и Алексея Лахова.

Предисловие редактора The Drug Times

Статья, которую вы сейчас читаете, была написана Алексеем Лаховым, заместителем директора Петербургского фонда «Гуманитарное действие», и опубликована 16 декабря 2020 года в американском журнале Filter. Сегодня мы публикуем её в переводе на русский язык, потому что почему бы и нет. К сожалению, в связи с запретом публиковать информацию о «местах приобретения, ценах и способах получения» наркотиков, мы были вынуждены совершить несколько актов цензуры. А именно — заменить название площадки для приобретения наркотиков на нейтральное слово «Президент».

Героин был распространен в России в конце 90-х на фоне открытия международных границ, социальных потрясений и необеспеченности необходимым минимумом для полноценного существования. Небезопасная техника инъекций привела к эпидемиям гепатита С и ВИЧ, с которыми мы живем и по сей день. Интернет еще только зарождался, поэтому наркотики обычно продавались потребителям напрямую. Как бывший наркопотребитель, я хорошо помню стремление моих друзей найти постоянного дилера, чтобы выпросить скидку, или же помочь своим друзьям получить наркотики в обмен на часть дозы.

После 2010 года в России, как и во всем мире, начала расти популярность даркнетовских площадок по сбыту наркотиков. Обеспечение людей незаконными веществами все больше и больше происходило удаленно. Но не с помощью корреспонденции, как в северной Америке или западной Европе, потому что большая часть государственной почты России тщательно проверялась. Напротив, это делалось посредством того, что мы называем «закладки».

До 2015 года лидирующую позицию на этом поприще занимала площадка RAMP. Потом появился «Президент». После короткого периода сосуществования RAMP закрылся и «Президент» начал доминировать.

Сегодня «Президент» — один из главных источников незаконного оборота психоактивных веществ как в России, так и в других постсоветских странах. Несмотря на это, некоторые страны восточной Европы или центральной Азии имеют собственные площадки. Мессенджеры вроде Telegram, VIPole, WhatsApp также стали очень популярны. Короче говоря, продажа и покупка наркотиков в странах бывшего СССР почти что полностью перетекла в интернет.

Telegram-канал DrugStat стал вместилещем для изучения и анализа этих площадок, а в скором времени он планирует расшириться и запустить сайт Drugstat.org. Мне удалось взять интервью у главного человека в этом проекте, который, по понятным причинам, сохраняет свою анонимность.

Работая в общественных кампаниях по снижению вреда от употребления наркотиков в Санкт-Петербурге, я понял, что возможность людей получать информацию о том, что они употребляют — это расширение их прав. Поэтому мне было интересно узнать, какие тренды мой собеседник видит в русском даркнете, какие вещества сейчас наиболее популярны, и в какой степени он считает себя подверженным опасности, собирая данные такого рода. Наше интервью было слегка отредактировано для общего размера и большей ясности.

Алексей Лахов: Какие тренды вы видите в российском даркнете?

DrugStat: Это очевидно, с каждым годом что все больше и больше людей в России начинают использовать даркнет для покупки наркотиков. Мы можем говорить об этом, просто анализируя фидбек или же отзывы, оставленные после каждой сделки на «Президенте».

В начале 2016 «Президент» был маленькой площадкой, ориентированной на продажу «солей для ванн» и спайсов. Но после закрытия RAMP летом 2017-го, спустя какую-то пару месяцев (что отражено на первом возрастании графика DrugStat ниже), он начал монополизировать рынок. Начиная с января 2018-го по январь 2020-го популярность этого маркетплейса по России увеличилась почти что в десять раз.

С падения RAMP и до середины 2019-го почти каждый месяц рынок «Президента» планомерно возрастал. В октябре 2019-го, на пике своего роста, прямо перед тем, как регион накрыли кризис на рынке гашиша и эпидемия COVID-19, на «Президенте» каждый день оставлялись более чем 16.000 отзывов после покупки наркотиков. И это — всего лишь половина всех сделок!

Вместе с расцветом «Президента» такие синтетические катиноны, как мефедрон и a-PVP, стали очень популярны в России. RAMP фокусировался больше на органике и на традиционных синтетических наркотиках, таких как МДМА, кокаин и амфетамин. С приходом «Президента» фокус сместился на «соли для ванн». Я считаю, что эта площадка — и есть причина эпидемии синтетических катинонов, которая накрыла всю нашу страну.

Как пример растущей популярности катинонов, давайте взглянем на Москву. В 2018-м, первом году монополии «Президента», продажи марихуаны почти в 1.5 раза превышали сбыт мефедрона и a-PVP. Первым по объему продаж был гашиш. Второй трава. Третьим мефедрон. Альфа же была на шестом месте. Но в 2019 общие продажи марихуаны превышали реализацию катинонов всего в 1.02 раза. Мефедрон уже был на первом месте, a-PVP на четвертом. Во время первой половины 2020-го продажи «солей для ванн» были в 1.16 раз больше, чем продажи марихуаны. Это стало возможным благодаря кризису на рынке гашиша (отражено в падении графика осенью 2019-го года).

Таким образом, два главных тренда в российском даркнете — это набирающая обороты популярность даркнета, как явления в целом, и возрастающий спрос синтетических катинонов, особенно мефедрона.

Можешь дальше резюмировать твои самые интересные открытия, если говорить о том, какие наркотики покупаются и в каких количествах?

Состояние ситуации с наркотиками в России ярко выражено в положении дел «Президента». Если, например, один основной наркотик исчез cо всех локаций «Президента», то это означает, что весь рынок этого наркотика в принципе испытывает трудности по всей стране.

В октябре 2019-го я обнаружил, что гашиш у «Президента» внезапно пропал. Его больше не было у продавцов, а цены стали невероятно высокими. Чтобы понять причину этого кризиса, я изучил информацию, полученную от «Президента», и поговорил с парочкой инсайдеров на рынке.

Оказалось, что причиной кризиса был плохой урожай в Марокко — ключевом экспортере гашиша в Европу и Россию — и несколько конфискаций в районе Гибралтара. Это, вместе с изменением зон влияния на границе России, привело к огромному дефициту гашиша. Это так же отразилось на наркотрафике, ведя к увеличению поставок гашиша из Афганистана и ice-o-lator из Нидерландов. В конце 2019-го я написал статью на эту тему. Позже эта информация подтвердилась в EMCDDA (Европейском центре мониторинга наркотиков и наркотической зависимости) и отчете Европола.

Самая интересная деталь в этой истории – это последствия кризиса. Во второй четверти 2019, когда рынок гашиша был стабильным и прочным, 65% от совокупных продаж марихуаны в российских городах с населением более одного миллиона человека были от гашиша, когда же шишки составляли всего 35%. Кризис разразился в конце 2019 года, и в первом квартале 2020-го гашиш потерял 23% рынка каннабиса. После гашиш занимал всего 42% рынка, а шишки стали основным продуктом каннабиса с 58%.

Рынок шишек не был готов к такому огромному всплеску спроса, поэтому, в конце концов, он тоже столкнулся с дефицитом. В то же время весь рынок ощутил последствия COVID-19, из-за чего в апреле-мае у «Президента» в России почти не было травы. Дилеры, у которых все еще был доступ к каннабису, резко повысили цены. Цены по-прежнему высоки и они уже не вернутся к своему прежнему состоянию. Продавцы поняли, что потребители наркотиков в России будут покупать свой товар даже по текущим ценам, поэтому решили не терять этот новый источник доход.

Говоря о COVID-19, я написал огромный отчет по запросу транснациональной наркологической организации об изменениях в сбыте наркотиков через интернет в бывшем СССР. Самая интересная находка — это влияние самоизоляции на продажи.

Оказалось, что введение карантинных ограничений, таких как закрытие школ и университетов, массовый перевод на удаленную работу и закрытие предприятий, не снижает продажу веществ, а увеличивает их. Людям не нужно ходить на работу, в школу, университет, неудивительно, что они стали проводить больше времени, употребляя наркотики. Так было в первые дни карантина в Казахстане, Украине и Молдове.

Однако, если позже государство вводит режим самоизоляции, продажи закладок резко падают. Люди не могут выйти и забрать свои клады, закладчики не могут сделать свои закладки: на улице много полицейских. Все это на время вызывает падение рынка.

Позже люди приспосабливаются к новым условиям, и продажи постепенно увеличиваются. После окончания самоизоляции все возвращается на круги своя. Так было в Казахстане, Узбекистане, Молдове, а также в Москве. Как видно из графика, продажи в Москве начали падать с апреля 2020 года, в то время как в Санкт-Петербурге, в разгар пандемии, продажи практически не изменились. Это все из-за режима самоизоляции, введенного в Москве, но не в Санкт-Петербурге.

Есть ли у вас представление о том, кто покупает наркотики таким образом? По региону или демографии, например?

Думаю, этим занимаются люди всех возрастов, гендеров и национальностей. Героин и метадон часто покупают относительно старые потребители опиатов, которым может быть 30, 40, 50 лет. В то же время мефедрон — это скорее наркотик для подростков или молодежи, который употребляют люди 20, 25 или 30 лет. a-PVP более популярен в бедных регионах страны (и в Санкт-Петербурге) из-за невысокой цены. Другие наркотики могут быть куплены где угодно и кем угодно.

А как насчет людей, занимающихся сбытом наркотиков?

Если мы говорим о кладменах, то я видел новости о том, что полиция задерживает и молодых, и пожилых людей. Если все, что вам нужно, чтобы работать и получать запрещенные вещества для кладов — это сделать несколько кликов в Интернете, тогда любой может стать закладчиком. Реальный вопрос заключается в мотивации этих людей. Мамы-одиночки, пенсионеры, школьники, студенты — все они начинают работать на «Президента» из-за финансовых трудностей, что является распространенной проблемой в России.

Если мы говорим о продавцах наркотиков, то ответ в основном тот же. Открыть интернет-магазин ненамного сложнее, чем стать кладменом, просто дороже. Магазины может открывать любой, но их успех — это вопрос опыта и амбиций владельца.

Какие ваши мысли на счет относительной безопасности, которую может обеспечить этот способ покупки, будь то криминальная ответственность или вред, связанный с наркотиками?

Критическая ситуация для потребителя наркотиков — быть пойманным полицией во время или после съема клада. Это случается не часто. Например, в моей прошлой жизни, когда я был постоянным потребителем наркотиков, я снял более 200-300 закладок и ни разу не столкнулся с полицией. Но иногда это случается либо из-за спецопераций, либо просто по неосторожности самого потребителя.

Если вас поймают, то у вас все еще есть шанс уйти, дав взятку. Размер взятки и желание сотрудников взять ее зависят от количества наркотиков при вас и их внешнего вида. Если у вас будет много не разбросанных закладок, вы будете считаться кладменом, поэтому цена будет намного выше. Если это всего лишь один клад с небольшим количеством органического вещества, то взятка будет не такой уж и большой.

Что касается вреда, связанного с наркотиками, то здесь проблемы встречаются довольно часто. Например, низкое качество импортных синтетических наркотиков, особенно амфетамина. Были случаи, когда закладчики оставляли клад с метадоном вместо мефедрона или МДМА, что приводило к смерти или госпитализации. Из-за системы сбыта посредством кладов многие люди пытаются найти закладки, предназначенные для других потребителей наркотиков. Они наверняка преуспеют, найдут клад с метадоном и используют его интраназально, думая что это мефедрон. Бывали и такие случаи.

Расскажите немного о себе и о том, почему вы заинтересовались этим проектом. Подвергались ли вы юридической ответственности из-за посещения этих сайтов?

Я курил каннабис с одноклассниками с 15 до 16 лет. С 16 до 18 я попробовал все остальные наркотики после того, как обнаружил систему сбыта посредством закладок («Президент» в то время даже не был популярен; RAMP был). В общем, я был постоянным наркопотребителем.

После 18 лет я решил зарабатывать на наркотиках. Но я не хотел подвергаться опасности из-за своей деятельности. Я хотел зарабатывать деньги настолько законно, насколько это возможно. Мне пришла в голову идея сделать исследовательский проект на основе статистики, и я создал канал в Telegram. На первых порах я брал графики из ЕЦМНН и управления ООН по наркотикам и преступности и переводил их. Затем я начал самостоятельно собирать, анализировать и визуализировать информацию. С момента запуска DrugStat я перестал употреблять запрещенные вещества и сосредоточился на работе.

Моя работа юридически чиста в соответствие с законами России. Но в нашей стране законы не имеют большого значения. Вы не в опасности, пока не говорите о политике и не пытаетесь что-то изменить в стране. Я решил, что в будущем я хочу сфокусировать свою работу на всем мире, а не на России в частности, и для этого я согласился с неписанными правилами и не обсуждаю ничего связанного с политикой.

Но в любом случае, я предпринял все необходимые меры, чтобы чувствовать себя в безопасности. У меня нет аккаунтов в социальных сетях. Я не свечу свой настоящий IP в сети, я не показываю свое лицо или имя в своей деятельности, мой компьютер и телефон зашифрованы. Никогда не знаешь, так что лучше быть готовым. В ближайшем будущем, как я уже сказал, я хочу сместить фокус своей деятельности из России на страны, где моя работа была бы полезной и действительно могла бы что-то изменить к лучшему.

• Автор: Алексей Лахов
• Перевел: Valery
• Отредактировал: Hunter Melrose